Прокофьев Сергей Сергеевич

Он — современный гений музыкального искусства, один из самых, если не самый исполняемый автор ХХ века. Его произведения знают почти все, даже очень далекие от классической музыки люди.

Трудно найти человека, который бы не слышал его «Петю и волка» — чудесную музыкальную сказку, которую любят все дети с самого раннего возраста и написанную специально для них. Или знаменитый «Танец рыцарей из балета «Ромео и Джульетта», ставший синонимом грозной, неумолимой и всеразрушающей силы. Или потрясающую скачку крестоносцев из фильма Эйзенштейна «Александр Невский», которую невозможно забыть. Создатель названных и многих других замечательных сочинений прожил интересную, насыщенную, хотя и непростую жизнь, завоевав широкое признание в России и за рубежом, куда уехал сразу же после Октябрьской революции, как и многие его соотечественники и коллеги — Стравинский, Рахманинов, Глазунов. Но, в отличие от них, он все же сумел вернуться обратно в СССР, где и создал свои главные музыкальные шедевры, доказав еще раз нерасторжимость творчества настоящего большого художника с его родиной.

Глубоко символичны даты жизни и смерти Прокофьева, тоже подтверждающие наличие внутренней связи между судьбами творца и его родной страны. Он родился всего на день позже основателя советского государства Ленина, хотя и был младше его на 21 год, а умер буквально в тот же день, а может быть и час, что и продолжатель ленинских идей Сталин. Из-за этого совпадения, кстати, его смерть прошла почти незамеченной и не позволила похоронить композитора на Новодевичьем кладбище в Москве со всеми подобающими почестями.

Другая неразрывная нить, связывающая музыканта с родной землей, проявилась уже в наше, сегодняшнее время. Перед чемпионатом Европы по футболу 2012 года имя уроженца села Сонцовка, расположенного всего в 50 км от столицы Донбасса, присвоили донецкому аэропорту, который через пару лет был полностью разрушен во время боевых действий на юго-востоке Украины. Причем, это лишь третья воздушная гавань в мире, названная в честь классического композитора. До нее варшавский аэропорт в 2001 году получил имя Шопена, и будапештский через 10 лет — Листа. Кстати, сам Прокофьев, даже не ведая об этом, отдал дань авиации в своей последней опере «Повесть о настоящем человеке», повествующей о подвиге летчика, сбитого в бою и не дотянувшего до своего аэродрома.

Юный Сережа с раннего возраста проявил незаурядную музыкальность, слушая игру матери, прекрасной пианистки. Она же записала нотами его первые фортепианные пьесы, а в 9 лет он уже сам собственноручно пишет оперу «Великан». Талантливому ребенку даже нанимают московского педагога Глиэра, приезжавшего летом в их село, расположенное в 20 километрах от ближайшей железной дороги. Но эти усилия не пропали даром, и уже в 13 лет Прокофьев становится самым юным студентом Петербургской консерватории, где дружит с однокурсником Мясковским, который старше его на целых 10 лет.

Вскоре молодой вундеркинд побеждает на конкурсе Антона Рубинштейна, чей портрет всегда висел в доме его родителей, и получает в награду новый рояль «Шрёдер». На одном из его концертов Маяковский дарит ему свою поэму «Война и мир» с надписью «Председателю земного шара от секции музыки». А через много лет композитор сам напишет оперу с таким же названием, но по роману Толстого.

Музыка Прокофьева очень разноплановая и разнообразная. Композитор не ограничивается какими-то отдельными видами или жанрами, пишет оперы, балеты, концерты, симфонии, романсы… Но всегда в его произведениях чувствуются энергия, активность, целеустремленность и четкая тональная опора. Ему не свойственны типичные для начала века апатия, обреченность, пессимизм. Он не приемлет и крайности авангардизма — атональность, додекафонию, зато в его творениях всегда много света, юмора, иронии. Кроме того, он тонкий лирик, умеющий передать самые сокровенные движения души, но не в прежнем романтическом ключе, а в ином, современном виде, свойственном уже новому веку. Его лучшие творения — Первая симфония «Классическая» и последняя Седьмая, балеты «Золушка» и «Ромео и Джульетта», оперы «Любовь к трем апельсинам» и «Обручение в монастыре», кантаты «Александр Невский», «Зимний костер», «На страже мира» и многие другие. Они по сей день звучат на сцене и концертной эстраде, входят в репертуар крупнейших музыкантов и оркестров мира, пользуются популярностью у миллионов слушателей разных стран. При этом композитор так и не стал народным артистом Советского Союза, в отличие от своих замечательных современников и коллег Шостаковича, Мясковского, Хачатуряна, а остался «всего лишь» народным РСФСР — видимо, просто не успел из-за долгого пребывания за границей. Но все равно его музыка выше любых титулов, званий и прочих материальных наград.

____________________

Среди многих воспоминаний о Сергее Сергеевиче Прокофьеве особенно интересно одно, рассказанное им самим в начале краткой автобиографии: «Вступительный экзамен прошел довольно эффектно. Передо мной экзаменовался мужчина с бородой, принесший в качестве всего своего багажа романс без аккомпанемента. Я вошёл, сгибаясь под тяжестью двух папок, в которых лежали четыре оперы, две сонаты, симфония и довольно много фортепианных пьес. „Это мне нравится!“ — сказал Римский-Корсаков, который вёл экзамен».

Прокофьеву было тогда 13 лет! И если в этом возрасте можно «сгибаться под тяжестью» такого творческого багажа, то биография композитора заслуживает внимания с самых ранних лет его жизни. В летописях русских композиторов мы не встречаем случаев «вундеркиндства». Начиная с Глинки, впрочем, и с доглинкинских времен, тяга к сочинительству проявлялась в более зрелом, юношеском, а не в детском возрасте и на первых порах ограничивалась фортепианными пьесками и романсами. Прокофьев же положил на экзаменационный стол оперные клавиры и партитуру симфонии; держался он независимо, уверенно; о музыке судил решительно, чувства собственного достоинства в нём было хоть отбавляй.

Прокофьев был равнодушен к веяниям музыкальной моды. Он всегда двигался своим путём, стремился утвердить и отстоять свою независимость как художник. В зарубежный период (1918-1933) он не примкнул ни к одному художественному течению, что потребовало бы от мастера жесточайших ограничений; не смогли сломить его и чудовищные реалии советского строя со зловещей тенью сталинизма и борьбой с формализмом в искусстве.

Творчество Прокофьева выдержало все натиски судьбы и прошло проверку временем. Его музыка содержит удивительную жизнестойкость, мощный заряд энергии, напитанный солнцем и оптимизмом. И эту позитивность мышления композитор пронёс через всю свою нелёгкую жизнь.

Его творчество стало встречей эпох и обновлением русских музыкальных традиций. За каждым парадоксом новаторства Прокофьева всегда был виден «хвост» традиций русской школы. Его гений не смог бы реализоваться без учителей Римского-Корсакова и Лядова, Глазунова и Черепнина. Ещё глубже — связь с традициями Мусоргского и Бородина.